Нужно понять, что, когда мы берём термин «реализм», мы подразумеваем реализм позднего средневековья. А это время, когда жизнь, все её формы и проявления воспринимались куда более резко и ярко, чем в настоящее время. Всякое действие, всякий поступок следовали разработанному и выразительному ритуалу. Из-за постоянных контрастов, пестроты форм всего, что затрагивало ум и чувства,каждодневная жизнь возбуждала и разжигала страсти, проявлявшиеся то в неожиданных взрывах грубой необузданности и зверской жестокости, то в порывах душевной отзывчивости. В переменчивой атмосфере протекала жизнь средневекового города.
Празднества карнавального типа и связанные с ними смеховые действа или обряды занимали в жизни средневекового человека огромное место. Все эти обрядово-зрелищные формы, как организованные на начале смеха, чрезвычайно резко, можно сказать принципиально, отличались от серьезных официальных-церковных и феодально-государственных культовых форм и церемониалов. Но так ли сильно они отличались у Брейгеля?

Картина Брейгеля «Битва масленицы и поста» наглядно иллюстрирует народные праздничные традиции в период между новым годом и «пепельной средой» (ash wednesday).
Пепельная среда — это первый день начала великого поста, в православии «чистый понедельник». На католических мессах проводится специальный обряд посыпания головы пеплом, читается проповедь Иоанна Крестителя о покаянии «прах ты и в прах возвратишься».
Мы с вами видим, как обряды и зрелища двух противоположных, но следующих один за другим периодов календарного года разыгрываются в городе между таверной и церковью в виде турнира. Для средневекового человека реализм, символизм и персонифицирование очень важны.Вещи, в понимании которых для нас нет ничего антропоморфного, средневековье не боится превращать в аллегорические персонажи.

В центре расположены персонифицированные Карнавал и Пост, которые собираются сразиться друг с другом. Но эта дуэль, конечно, пародийна. Измученная фигура Поста контрастирует с крепким и жирным человеком, олицетворяющим Карнавал. Он сидит на винном бочонке, и в качестве оружия держит вертел со свиньёй, на голове у него миска с паштетом, рядом пекут вафили — это обычно то, что едят во время мясоеда. За Карнавалом тянется его свита: ряженые, музыканты, карточные игроки. В левой части полотна, как мы уже говорили видна таверна, над входом которой висит дощечка с изображением лодки — это символ «корабля дураков».

Несмотря на то, что этот знак висит в левой половине, дурачество, балаган являются лейтмотивом всей композиции. В правой части, где изображена церковь, тоже не всё благостно и чисто. Унылая, уставшая фигура Поста держит в руках деревянную лопату на которой лежат две рыбины, на голове у него улей — рыба, мёд, постные лепёшки, финики — скромная еда поста. Пост окружают дети (у них на лбах нарисован пепельный крестик — символ пепельной среды), повозку тянут монах с монашкой. За Постом стоит женщина, которая принесла калеку, собирать милостыню,но в корзине у неё обезьяна. Почему обезьяна? Это животное выступет символом двоедушия. И мы понимаем, что эти двое, скорее всего дурят всех. Но кто эти остальные? Так ли отличаются люди правой и левой половины? Деталей и действующих лиц на картине очень много: и шутовская свадьба, и хоровод, и процессия, играют дети, женщина моет окно, горят в костре старые вещи (уборка и очищение домов накануне поста) и т. д. Но все эти люди совешенно разрознены, между ними нет никакой связи, нет логики в этом мире, современники Брейгеля ослеплены собственными пороками, они не осознают, что делают.
По сути между Карнавалом и Постом нет никаких различий. Меняется лишь пища, но остаётся та же суета только под другой маской. Меняются лишь правила игры. Масленица разрешает временное нарушение правил, которое в итоге обеспечивает сохранность и устойчивость социального порядка.

Подлинная культура не может существовать без определённого игрового содержания, ибо культура предполагает известное самоограничение и самообладание. Для того, чтобы игровое содержание культуры могло быть созидающим или подвигающим культуру, оно должно быть чистым. Оно не должно быть ложным сиянием, которым маскируется намерение осуществить определённые цели с помощью специально взращённых игровых форм. Подлинная игра исключает всякую пропаганду. Она содержит свою цель в самой себе. Её дух и её атмосфера - радостное воодушевление, а не истерическая взвинченность. Сегодня пропаганда, которая хочет завладеть каждым участком жизни, действует средствами, ведущими к истеричным реакциям масс, и поэтому, даже когда она принимает игровые формы, не может рассматриваться как современное выражение духа игры, но только как его фальсификация. На картинах Брейгеля и в современном нашем мире мы можем наблюдать именно «истерическую взвинченность».

Возьмём полотна «Детские игры» и «Фламандские пословицы и поговорки»: на одном из них изображены дети, на другом взрослые. Дети играют в игры, существовавшие в Нидерландах в 16 веке, а взрослые изображают разные пословицы и поговорки того времени (впрочем, многие сохранились до сих пор и понятны нам с вами).

Эти картины очень похожи, посмотрите: дети и взрослые играют в одни и те же игры. Для Брейгеля взрослый отличается от ребёнка только количеством прожитых лет, он не делает вывода из опыта прожитой жизни. (Паола Волкова предлагает вспомнить дадаистов, которые в своём манифесте утверждали, что взрослые люди всю жизнь говорят только одно — бессмысленный детский звук. Они играют в игры, но не рассчитывают на последствия этих игр, точно как дети, которые не понимают, что замахнувшись палкой могут кого-то ударить).

У Питера, который прожил совсем недолгую жизнь (1525-1569) было двое сыновей, но научить рисовать своих детей он не успел. Питер Младший (Адский) и Ян Старший (Бархатный), а также внук Ян Младший, осваивали творчество знаменитого родителя во многом по сохранившимся в его мастерской работам, рисункам и многочисленным картонам. Питер Брейгель Младший, довольно скоро возглавил мастерскую и стал главным продолжателем традиций и популяризатором творчества своего отца. Многочисленные жанровые сцены из народной жизни, религиозные сюжеты и пословицы наполняют творчество Питера Младшего, и иногда, являются единственными копиями утраченных картонов и работ Питера Старшего.

Если вы посмотрите на этих детей, то увидите, что они больше похожи на маленьких гномиков, а не ребят. Волынщик, вокруг которого они собрались, выступает символом одурачивания, глупости (все мы помним про гамельнского крысолова). Под звуки волынки проходили застолья, празднества и неизменно связанные с ним драки крестьян. А как ведут себя взрослые? Что делают они? Единственным человеком, который хоть как-то отличается от общей массы и детей и взрослых, является мужчина на правой стороне полотна, который подаёт милостыню. Остальные взрослые тоже подошли послушать волынщика, кто-то высунулся из окна, послушать музыку, кто-то ругается, что-то выясняет у обоза. Если мы вспомним идею Брейгеля Старшего, но всё становится понятно.